Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Рассказы - - Большой пожар

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Брэдбери, Рэй >> Рассказы
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Рэй Брэдбери. Большой пожар

---------------------------------------------------------------

Б. Клюева, перевод

Текст из 1999 Электронной библиотеки Алексея Снежинского

---------------------------------------------------------------



     В то утро, когда разразился этот большой пожар, никто из домашних не смог потушить его. Вся в огне ока­залась Марианна, мамина племянница, оставленная на житье у нас на время, пока ее родители были в Европе. Так что никому не удалось разбить маленькое окошко в красном ящике в углу, повернуть задвижку, чтобы вытащить шланг и вызвать пожарных в касках. Горя ярким пламенем, словно воспламенившийся целлофан, Марианна спустилась к завт­раку, с громким рыданием или стоном плюхнулась за стол и едва ли проглотила хотя бы крошку.

     В комнате стало слишком жарко, и отец с матерью вышли из-за стола.

     -- Доброе утро, Марианна.

     -- Что? -- недоуменно посмотрела на всех присутство­вавших Марианна и пробормотала: -- О, доброе утро.

     -- Хорошо ли ты спала сегодня, Марианна?

     Но им было известно, что она не спала совсем. Мама передала стакан воды Марианне, чтобы она выпила, но все боялись, что вода испарится в ее руке. Со своего председа­тельского места за столом бабушка вглядывалась в воспа­ленные глаза Марианны.

     -- Ты больна, но это не инфекция, -- сказала она. -- Ни в какой микроскоп никто не обнаружит никаких микробов у тебя.

     -- Что? -- отозвалась Марианна.

     -- Любовь -- крестная мать глупости, -- беспристрастно заявил отец.

     -- Она еще придет в себя, -- сказала мама. -- Девушки, когда они влюблены, только кажутся глупыми, потому что они ничего в это время не слышат.

     -- Нарушаются окружные каналы в среднем ухе, -- ска­зал отец. -- От этого многие девушки падают в объятия парней. Уж я-то знаю. Меня однажды чуть не до смерти придавила одна такая падающая женщина, и позвольте мне сказать...

     -- Помолчи, -- нахмурилась мама, глядя на Марианну.

     -- Да она не слышит, о чем мы тут говорим, она сейчас в столбняке.

     -- Сегодня утром он заедет за ней и заберет с собой, -- прошептала мать отцу, будто Марианны и не было вовсе в комнате. -- Они собираются покататься на его развалюхе.

     Отец вытер салфеткой рот.

     -- А наша дочь была такой же, мама? -- поинтересовался он. -- Она вышла замуж и уехала так давно, что я все забыл уже. Но насколько помню, она не была такой дурой. Никогда не узнаешь, как это девчонка в какой-то миг стано­вится вдруг рысью. На этом мужчина и попадается. Он говорит себе: "О, какая прелестная глупышка, она любит меня, женюсь-ка я на ней". И он женится на ней, но однажды утром просыпается и -- куда девалась ее мечтательность, а умишко вернулось к ней, голенькое, и уже развесило свое нижнее белье по всему дому. Мужчина то и дело попадает в их тенета. Он начинает чувствовать себя будто на неболь­шом, пустынном острове, один в своей небольшой комнате, в центре Вселенной, где медовые соты неожиданно превра­тились в медвежью западню, где вместо бывшей бабочки поселилась оса. У него мгновенно появляется хобби -- кол­лекционирование марок, встречи с друзьями или...

     -- Ты все говоришь и говоришь, -- закричала на него мать. -- Марианна, расскажи нам об этом молодом чело­веке. Как его зовут, например? Это был Исак Ван Пелт?

     -- Что? О... да, Исак.

     Марианна всю ночь ворочалась с боку на бок в своей постели, то хватаясь за томик стихов и прочитывая безум­ные строки, то лежа пластом на спине, то переворачиваясь на живот и любуясь дремлющим в лунном свете ланд­шафтом. Всю ночь аромат жасмина наполнял комнату, и необычная для ранней весны жара (термометр показывал пятьдесят пять градусов по Фаренгейту) не давала ей уснуть. Если бы кто-нибудь заглянул к ней сквозь замочную сква­жину, то решил бы, что она похожа на умирающего мо­тылька.

     В то утро перед зеркалом она кое-как пригладила волосы и спустилась к завтраку, не забыв, как ни странно, надеть на себя платье.

     Бабушка в течение всего завтрака тихо посмеивалась про себя. В конце концов она сказала:

     -- Дитя мое, ты должна поесть, слышишь?

     Марианна побаловалась с тостом и отложила в сторону половину его. Именно в это время на улице раздался длин­ный гудок клаксона. Это был Исак! На его развалюхе!

     -- Ура! -- закричала Марианна и быстро устремилась наверх.

     Юного Исака Ван Пелта ввели в дом и представили всем присутствовавшим.

     Когда Марианна наконец уехала, отец сел и вытер лоб.

     -- Не знаю... Но по мне, это уж чересчур.

     -- Так ты же первый предложил ей начать выезжать, -- сказала мать.

     -- И очень сожалею, что предложил это, -- ответил он. -- Но она гостит у нас уже шесть месяцев и еще шесть месяцев пробудет у нас. Я думал, что если ей встретится приличный молодой человек...

     -- Они поженятся, -- тихо прошелестел голос бабушки, -- и Марианна тут же съедет от нас -- так что ли?

     -- Ну... -- сказал отец.

     -- Ну, -- сказала бабушка.

     -- Но ведь теперь стало хуже, чем было прежде, -- сказал отец. -- Она порхает вокруг, распевая без конца с закры­тыми глазами, проигрывая эти адские любовные пластинки и разговаривая сама с собой. Кому по силам выдержать такое! К тому же она без конца смеется. Мало ли восемна­дцатилетних девиц попадались в дурацкие сети?

     -- Он мне кажется вполне приличным молодым челове­ком, -- сказала мать.

     -- Да, нам остается только постоянно молить Бога об этом, -- сказал отец, выпивая небольшой бокал вина. -- За ранние браки!

     На следующее утро, первой заслышав гудок рожка авто­мобиля, Марианна, подобно метеору, выскочила из дома. У молодого человека не осталось времени даже на то, чтобы дойти до двери дома. Только бабушка из окна гостиной видела, как они вместе укатили вдаль.

     -- Она чуть не сбила меня с ног, -- пожаловался отец, приглаживая усы. -- А этот что? Болван неотесанный? Ладно.

     В тот же день, вернувшись домой, Марианна прямо про­следовала к своим граммофонным пластинкам. Шипение патефонной иглы наполнило дом. Она поставила "Древнюю черную магию" двадцать один раз и, плавая по комнате с закрытыми глазами, подпевала: "Ля-ля-ля".

     -- Я боюсь войти в свою собственную гостиную, -- за­явил отец. -- Я ушел с работы ради того, чтобы наслаж­даться сигарами и жизнью, а вовсе не для того, чтобы в моей гостиной, под моей люстрой, вокруг меня жужжала эта вертихвостка-родственница.

     -- Тише, -- сказала мать.

     -- В моей жизни наступил кризис, -- заявил отец. -- В конце концов, она всего лишь гостья...

     -- Ты знаешь ведь, как чувствуют себя гостящие девицы. Уехав из дома, они считают, что оказались в Париже, во Франции. Она покинет нас в октябре. И это не так уж плохо.

     -- А ну, посмотрим, -- медленно принялся считать отец. -- Как раз к тому времени, примерно через сто тридцать дней, меня похоронят на кладбище Грин Лоун. -- Он встал, бро­сил свою газету на пол. -- Ей-Богу, я сейчас же поговорю с ней.

     Он подошел и встал в дверях в гостиную, вперив взгляд в вальсирующую Марианну. "Ля", -- подпевала она звуча­щей мелодии.

     Откашлявшись, он вошел в комнату.

     -- Марианна, -- сказал он.

     -- "Эта древняя черная магия..." -- напевала Мариан­на. -- Да?

     Он смотрел, как извиваются в воздухе ее руки. Танцуя, она вдруг бросила на него горящий взгляд.

     -- Мне надо поговорить с тобой. Он подтянул галстук на шее.

     -- Да-ди-дум-дум-да-ди-дум-дум-дум, -- напевала она.

     -- Ты слышишь меня? -- вскричал он.

     -- Он такой симпатичный, -- сказала она.

     -- Вероятно.

     -- Знаете, он кланяется и открывает передо мной двери, как настоящий дворецкий, и играет на трубе, как Гарри Джеймс, и сегодня утром он принес мне маргаритки.

     -- Не сомневаюсь.

     -- У него такие голубые глаза! -- и она возвела очи к потолку.

     Ничего достойного внимания он не смог узреть на по­толке.

     Продолжая танцевать, она не спускала глаз с потолка, он подошел, встал рядом с ней и тоже стал глядеть на потолок, но на нем не было ни пятен от дождя, ни трещины, и он вздохнул:

     -- Марианна.

     -- И мы ели омаров в кафе на реке.

     -- Омаров... Понятно, но все-таки нам не хотелось бы, чтобы ты ослабла, свалилась. Завтра, хотя бы на один день, ты останешься дома и поможешь своей тете Мэт вырезать салфетки...

     -- Да, сэр.

     И, распустив крылышки, она закружилась по комнате.

     -- Ты слышала, что я тебе сказал? -- спросил он.

     -- Да, -- прошептала она. -- Да. -- Глаза у нее были за­крыты. -- О да, да, да. -- Юбка взметнулась вокруг ее ног. -- Дядя... -- сказала она, склонив голову, покачиваясь.

     -- Так ты поможешь своей тете с салфетками? -- вскри­чал он.

     -- Ее салфетками... -- пробормотала она.


     -- Ну вот! -- сказал он, усаживаясь на кухне с газетой в руках. -- Вот я и поговорил с нею!

     Но на следующее утро он, едва поднявшись с постели, услышал рык глушителя гоночного автомобиля и шаги сбе­гавшей по лестнице Марианны; на несколько секунд она задержалась в столовой, чтобы перехватить что-то вместо завтрака, затем остановилась перед зеркалом в ванной только для того, чтобы убедиться, что не бледна, и тут же внизу хлопнула входная дверь, послышался грохот удаляющейся машины и голоса громко распевающей парочки.

     Отец схватился обеими руками за голову.

     -- Салфетки!.. -- простонал он.

     -- Что? -- спросила мать.

     -- Сальери, -- сказал отец. -- Сегодня утром мы посе­тим Сальери.

     -- Но Сальери открываются лишь после десяти.

     -- Я подожду, -- решительно заявил отец, закрыв глаза.

     В течение той ночи и еще семи безумных ночей качели у веранды, мерно поскрипывая, напевали: "назад-вперед, назад-вперед". Отец, притаившийся в гостиной, явно ис­пытывал необыкновенное облегчение, когда потягивал свою десятицентовую сигару и черри, хотя свет от сигары осве­щал скорее трагическую маску, нежели лицо. Скрипнули качели. Он замер в ожидании следующего раза. До него доносились мягкие, как крылья бабочки, звуки, легкий смех и что-то очень нежное для маленьких девичьих ушек.

     -- Моя веранда, -- шептал отец. -- Мои качели, -- жа­лобно обращался он к своей сигаре, глядя на нее. -- Мой дом. -- И он снова прислушивался в ожидании того, что опять раздастся скрип. -- О Боже! -- заключал он.

     Он направился к своему рабочему столу и появился на веранде с масленкой в руках.

     -- Нет-нет, не вставайте. Не беспокойтесь. Я смажу вот здесь и тут.

     И он смазал машинным маслом соединения в качелях. Было темно, и он не мог разглядеть Марианну, он ощущал только ее аромат. От запаха ее духов он чуть не свалился в розовый куст. Не видел он и ее дружка.

     -- Спокойной ночи, -- пожелал он.

     Он вернулся в дом, сел и уже больше не слышал скрипа качелей. Теперь до его слуха доносилось лишь легкое, как порхание мотылька, биение сердца Марианны.


     -- Он, должно быть, очень славный, -- предположила, стоя в проеме кухонной двери, мама, вытиравшая обеден­ную посуду.

     -- Надеюсь, -- буркнул отец. -- Только благодаря этому я позволяю им каждую ночь качаться у нас на качелях!

     -- Уже столько дней они вместе, -- заметила мама. -- Если бы у этого молодого человека не было серьезных намерений, юная девушка не встречалась бы с ним так часто.

     -- Может, он сегодня вечером сделает ей предложение! -- радостно предположил отец.

     -- Едва ли так скоро. Да и она еще слишком молода.

     -- Однако, -- раздумывал он вслух, -- все может случить­ся... Нет, это должно, черт его подери, случиться!

     Бабушка хихикнула, тихо сидя в своем кресле в углу комнаты. По звучанию это похоже было на то, как если бы кто-то перевернул страницу в очень древней книге.

     -- Что тут смешного? -- спросил отец.

     -- Подожди и увидишь, -- ответила бабушка. -- Завтра. Отец уставился на нее, но она не произнесла больше ни слова.


     -- Так, так, -- сказал за завтраком отец, внимательно, отечески разглядывая яйца. -- Да, черт возьми, вчера вечером на веранде шепоту было еще больше. Как его зовут? Исак? Ну что ж, если я хоть немного смыслю в людях, по-моему, он вчера вечером сделал Марианне предложение -- я даже уверен в этом!

     -- Это было бы прекрасно, -- вздохнула мама. -- Свадьба весной! Но так скоропалительно...

     -- Однако, -- напыщенно заявил отец, -- Марианна из тех девушек, которые выходят замуж молодыми и быстро. Не станем же мы мешать ей, а?

     -- На этот раз ты, пожалуй, прав, -- согласилась мать. -- Свадьба будет на славу. Будут весенние цветы, а Марианна в свадебном наряде, который я присмотрела у Хейдекеров на прошлой неделе, будет прекрасна.

     И они в нетерпении стали глядеть на лестницу, ожидая появления Марианны.

     -- Простите, -- проскрипела со своего места бабушка, разглядывая лежавший перед нею тост, -- но я на вашем месте не торопилась бы таким образом избавиться от Мари­анны.

     -- Это почему же?

     -- Потому.

     -- Почему -- потому?

     -- Я не люблю разрушать ваши планы, -- прошелестела, посмеиваясь и покачивая своей крошечной головкой, ба­бушка. -- Пока вы, драгоценные мои, беспокоились о том, как бы выдать Марианну замуж, я следила за ней. Вот уже семь дней я наблюдала, как ежедневно этот молодой человек подъезжал на своей машине и гудел в клаксон. Он скорее всего артист, или артист, умеющий мгновенно менять свою внешность, или что-то в этом роде.

     -- Что? -- воскликнул отец.

     -- Вот именно, -- сказала бабушка. -- Потому что сна­чала он был юным блондином, а на следующий день -- высоким брюнетом, во вторник это был парень с кашта­новыми усами, а в среду -- рыжий красавчик, в пятницу он стал ниже ростом и вместо "форда" остановился под окном в "шевролете".

     Мать и отец сидели какое-то время, будто кто-то ударил их молотком по левому уху. В конце концов отец, весь вспыхнув, закричал:

     -- Ты соображаешь, что говоришь? Ты говоришь, что все эти парни и ты...

     -- Ты всегда прятался, -- обрезала его бабушка. -- Чтобы никому не помешать. Стоило тебе выйти в открытую, и ты увидел бы то же, что видела я. Я помалкивала. Она остынет. Это ее время, время жить. У каждой женщины наступает такая пора. Это тяжело, но пережить можно. Каждый новый мужчина ежедневно творит чудеса в девичьей душе.

     -- Ты, ты, ты, ты! -- и отец едва не задохнулся, с вы­пученными глазами, хватаясь за горло, которому узок стал воротничок. Он в изнеможении откинулся на спинку стула. Мать сидела оглушенная.

     -- Доброе утро всем!

     Марианна сбежала по ступенькам вниз. Отец воззрился на нее.

     -- Это все ты, ты, ты! -- продолжал он обвинять во всем бабушку.

     "Сейчас я с криками выбегу на улицу, -- думал отец, -- и разобью стекло на сигнале пожарной тревоги, и нажму на кнопку, и вызову пожарные машины с брандспойтами. А может, разразится поздняя снежная буря, и я выставлю на улицу, на мороз Марианну..."

     Он не предпринял ничего. Поскольку в комнате для такого времени года было слишком жарко, все вышли на прохладную веранду, а Марианна, уставившись на стакан с апельсиновым соком, осталась одна за столом.


    

... ... ...
Продолжение "Большой пожар" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Большой пожар
показать все


Анекдот 
Есть такая категория российских ученых, которым очень хочется получить мировую известность (и побыстрее!), хотя данных для этого у них не очень много, а заслуг научных - и того меньше. Такие деятели обычно уповают на то, что вот если бы их великие научные труды перевести на иноземную мову, то тогда бы они сразу получили минимум Нобелевскую. Редко, но такие переводы все же выходят в свет. Недавно я ознакомился с одним таким трудом на английской мове, изданным в Москве неким профессором П. под названием "Тextbook of Hygiene and Ecology" ("Учебник гигиены и экологии"). Принес мне его мой студент - кениец и попросил ознакомиться, что сопровождалось задорным кенийскиим смехом. Я не очень понял причины смеха, и отложил знакомство с этим эпохальным трудом до вечера, типа "почитаю перед сном". Вопреки ожиданию, быстро заснуть с этой книжкой не удалось. Мы с женой, можно сказать, зачитывались гигиеническими перлами на английском языке. Не знаю, кто был переводчиком данного труда, но скорее всего, это был либо ученик пятого класса средней школы, либо очень не любящий профессора студент. На каждой странице было 20-30 кошмарных ошибок, часть из которых не просто глупые, но при этом и смешные. Ну, например, ультрафиолет предназначается, оказывается, не для закаливания детей, а для их "отверждения". Мужчины и женщины в англ. яз. обозначаются, оказывается, как "mens" и "womens" (обычно уже пятиклассники пишут эти слова правильно). На обложке, рядом с красочным портретом седовласого мужа, написавшего сей опус, на английском языке красуется следующий текст - "Профессор П. (две ошибки в имени и одна в отчестве) - член международной академии ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ ЖИЗНЕННОЙ АКТИВНОСТИ" (International Academy of Prevention of Life Activity). Все это издано под эгидой одного из московских медвузов... Товарищи ученые! ТщательнЕе надо с переводами на незнакомую Вам мову!
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100